Чебуречная
В захудалой и неприкаянной, Но толпится в ней публика вечно, В этой грязной окраинной Чебуречной. Зачем и кто, какого лешего Обливает их жёлтым до боли И, кружа, перемешивает Людской салат без соли? Эта вывеска их завлекла — На ней грузин при шляпе, без носков, Вокруг него земля цвела Багровым лесом шашлыков. Заходи же скорей, становись В эту очередь братьев — похожи, Все обтянуты серой кожей, И баран — Господь, упокой — Был такой нездоровый, родной. А в Рождество Над стойкой — ангелок-попечитель, Посетителей тихий лечитель, В халате синем с дырами, С промасленными крыльями. Он дует в свистульку И машет метлой, Отгоняя заботы, Над седой головой Старика, что поближе, Ближе к радио сел, Потому что там голос Скрипки дальний запел. Ртом поводил он, как смычком, Качалась пьяная улыбка, А с нею всё кругом — И чебурек, и скрипка, И объедки, и грязь, Да луна на занавеске Сальной каплей расплылась. Пей кислое вино, Не слушай, как икает По столику сосед, Как бы благословляет За годом год Цепочку лет. Освобождается от сна Душа, тоской пробуждена, И вдруг вскочив, скосивши рот И всхлипнув жалобно и тонко, Харчевню грязную прижмет К груди, как грязного ребёнка. Не позднее февраля 1973 года