И, как ленивый вол,
Луна взойдет над Тарту,
И посредине марта
Поставлен круглый стол.
Три бедные студента
Склонились над столом,
И алфавит и цифры
На столике мелком.
Там духов вызывают,
И так глаза блестят,
И духи прилетают
И правду говорят.
Нет, в блюдце воплотиться
Не хочется ему — и хочется —
Как птица, как девка в терему —
Так он трепещет в блюдце,
Уже полуживой,
Ему не улыбнуться
И не взмахнуть рукой.
И вот оно фарфорово
Теплеет и дрожит,
Над буквами летает
И правду говорит.
В муках блюдечко дрожит,
Тень по свечке вниз сбежала,
Ну, фаянсовую жизнь
Начинай теперь сначала.
«Это ты или не ты,
Или вечный и шальной
Дух назвался вдруг тобой?»
«Что, Александр Сергеевич,
Будет ли война?»
А он не понимает
И скок на мягкий знак.
«Чегой-то я не понял,
Будет ли война?»
А он им отвечает:
«Не будет ни хрена».
«Вы, Александр Сергеевич,
Любите собак?»
А он им отвечает
На это: «Еще как!»
В муках блюдечко дрожит,
Тень по свечке вверх бежит.
Или вечный и шальной
Дух назвался вдруг тобой?
Чтоб увидеть блеск свечи,
Как ладони горячи,
Боль стекающих минут
Ты забыл и бросил тут?
Электричество зажгли...
Так неловко стало вдруг,
Будто кто-то нас обидел,
Будто кто из темноты
Видит нас, а мы не видим.
В муках блюдечко дрожит...

Год написания: 1968

Опубликовано в:

Сочинения, том 1. 2002. C. 34-35.