Г. Принцип и А. Соловьев
(несколько немыслей о теле террориста) Любуясь солнцем сквозь стакан пивной, Я вижу ясно — как приморским летом Обутый гимназист и сатана босой Стреляют медленно из пистолета. И, как тянучка, вылетает пуля, От дула оторваться все не может, И наконец — сей сгусток злобы, боли Со чмоканьем прижмется к нежной коже. О Фердинанд, живи, я умоляю! Из сердца роза алая всходила, И осыпалась в небе для мильонов Одним движением разрытая могила. И замер где-нибудь немецкий пивовар, И умер — хоть еще живой на вид. Какой-нибудь пастух в деревне дальней Пасет коров, не зная — что убит. …………………………………………. В извозчичьем трактире хлопнет водки (С утра уже прошел забытый год), Сжимая жадно рукоятку револьвера Как руку мальчика слепец — она ведет Через туман, на площадь, через весь Метлой метущий город сонный, Где наконец косая тень его Столкнется с тенью ангела колонны. Туда, где царь щас побежит, петляя, А ты за ним — на миг такая власть. За этот миг с разбегу умирая, Он прыгает в гноящуюся пасть. «Кто дал вам револьвер? Не улыбайтесь! Стрелять в царя — ведь это вам не шутки! Я знаю все про вас — и даже то, Что ночью были вы у проститутки.» Он отвечает что-то, он бормочет Под нос себе бессвязно, сухо, А государства ледяной алмаз Уже провел черту от уха и до уха Рыба-то всплывет, конечно, вверх животом, Но и сам рыбак попадает в сеть, Террорист горит фитилем Белой бомбы, что мечет смерть. Его глаза к своим приставив, как бинокли, Смерть смотрит (или кто-то еще хуже), И он шагает, легкий, чуя кровь, Переплетеньем алых скользких кружев. И выбран он ножом из тьмы ножей, И если б я ему писала оду, Сказала бы — он вправду всех острей, Но не разделит он свободу с несвободой. И, запахнув пальто, на площадь он ведет Своих костей звенящие полки, И видит царь — и дуло револьвера, И Князя мира красные белки. А он идет, а ветер говорит Знакомую нечитанную повесть, Что бомба в рукаве уже смердит, И — знаешь? — смерть твоя уже не новость; Сам террорист — орудие, а тело — Орудие орудья — и во тьму Спокойно он несет его и смело, Чтоб бомбой кинуться к престолу Твоему. 1987